Forbes: первый украинский номер

Отдал 30 грн за первый украинский номер журнала Forbes. С нетерпением жду впечатлений и критики профессионалов. Сам я давно уже отошел от занятий связанных с изданием чего-то на бумаге и сегодня делю с немногими другими нишу читателя, еще сохранившего интерес к бумажным медиапродуктам. В этой роли и выскажу пару личных соображений о журнале.

Первое опасение, которое у меня было, это опасение увидеть киевское отделение российского проекта. Я говорю не о том, кто будет получать 30 грн, а о том, будет ли журнал украинским. В стране, где основная деловая газета – российский проект, а почти все информационное пространство, за минимальным исключением, интегрировано в российское, мое опасение не выглядит безосновательным. А читать и смотреть русское здесь становится все менее интересно. Тем, кто читает на бумаге – уже давно стало. Потому что любая профессиональная попытка сделать украинский информационный проект чуть ли не обречена на успех. Хотя бы просто что-то по-украински. Но этого никто пока у нас не делает. И нам остается украинский перевод Апдайка, мультик Тачки и интерфейс в Фейсбуке.

Второе опасение было связано с тем, что почти все, кто работает в новом журнале, хорошо знакомые и более-менее читаемые лица. А ведь оставлять свои старые издания и собираться в новом имеет смысл лишь тогда, когда в новом будешь делать что-то новое, а не то, что ты уже давно хорошо делаешь и так. Поднять, так сказать, свою планку, получив более высокие столбики. И я говорю не о зарплате. Нужна общая идея, которая была бы реализована не в полной мере, если тебя нет среди реализаторов. Если речь идет не о новом качестве, а о сумме старых качеств – то в современных медиа это путь в пропасть. Сможет ли новая редакция преодолеть планку и на какой отметке она будет установлена?

Опасение номер три – читатели. В Украине их нет. Это можно было бы понять, зная продаваемые тиражи, но желающих повторить российский эксперимент с выяснением коэффициента, на который умножают тиражи популярные издания, у нас нет. Поэтому, зайдем с другой стороны. Журналы делаются для рекламодателей, которые тоже их не читают. Forbes имеет читателей везде, где выходил до сих пор. Он успешен и сегодня, потому что работает для читателей. Как известно, это журнал о лидерах и успехе. И читают его те, кому интересен успех и люди его добившиеся. Но есть одно но. Forbes нигде сам не определяет, кто успешен и каков размер их успеха. Это функции других институтов, скажем так. Рискну заметить, что в Украине этих институтов нет. И любой, кто недавно слушал великолепный экспромт известного обозревателя Виталия Портникова в эфире политического ток-шоу, об успехе и его носителях, понимает о чем я. Еще одна плохая новость. Forbes – не журнал о социальном андерграунде. А где еще, по вашему, кроется успех в стране без фондового рынка, половиной экономики в тени и имитацией государства?

Выйдя за картошкой и обнаружив ее на углу по 6 грн, а не по 10, как пару дней назад, я сэкономил ваккурат около 30 грн и куда их потратить, без необходимости объяснять потом дома источники финансирования этой покупки, мне было ясно. Пять минут – до киоска (давно ничего там не покупал) и десять минут назад, домой. Из пакета с картошкой, с обложки нового журнала, на меня посматривал ни кто иной, как один из главных украинских олигархов.

Через час, отвлекаясь на репортаж CNN о землетрясении и цунами в Японии, я перелистнул последнюю страницу. Мои опасения оправдались.

Надпись наверху обложки гласила “первый украинский номер”. Что бы это значило? Первый номер украинского журнала – было бы логичнее. Первый номер в Украине, тоже, но кто знает, может в редакции пока не решили как писать – “в” или “на”? Вобщем, начало сразу насторожило, потому что других признаков украинскости номера (или, все-таки, журнала) на обложке не было.

Ассоциировать Пинчука с Украиной могут, пожалуй, только жители других стран. Маккартни или Элтон Джон, например. Но я – другой. И у меня иные ассоциации. И почему он “без глянца”? Должен был быть с? Глянец я не читаю и тут не ожидал такой параллели.

Еще четыре заголовка на обложке скорее ставят читателя перед вопросом, вы действительно хотите это читать?

Зачем Путину Проминвестбанк – вы меня спрашиваете?
7 идей для частных инвесторов – что-то мне подсказывает, что им не идей не хватает…
Строим HILTON – я за вас рад
Спецпроект “20 лет Независимости” – и у вас тоже?

Листаем. Рекламы – много. За 30 грн я купил почти каталог, целый Dream Book. Сам я этого не куплю. Те кто покупает, тоже делают это не здесь и не сами. Но – красиво. И меньше текстов надо. А без них – в журнале никак.

О текстах. Возможно, такая задача и ставилась. Как никак, лишь первый номер, да еще и украинский. Показать, что у нас могут писать грамотные тексты на русском языке. Я вообще уверен, что настоящий русский язык только у нас-то и остался. Но пишут на нем все хуже и хуже. Но не в этом случае. Тут, вроде, с языком – все хорошо. Вроде, потому что, честно, читал не все.

Пробежался по большим текстам, выхватил что-то из маленьких, которые не реклама. Во-первых, влияние интернета. Во-вторых, тексты – не интересные. Мне факты и прочие детали не нужны, да и многим будущим читателям – тоже. Я хочу получать удовольствие от чтения. Я ведь за это заплатил? Не только за рекламу. Мне нужен текст в котором есть стиль, юмор, личность автора, оборот живой речи, тонкое наблюдение. Все это я нахожу, хоть и не так часто, как хотелось бы, в журналах такого уровня как Forbes, но иностранных. Я не ваша целевая аудитория – я про это знаю. Но ваша – еще более требовательна к тому, чтобы было интересно и приятно читать. Или нет?

Так, как написано в этом первом украинском, пишут и другие издания страны. Все они мечтают об ай-Паде и спасении, которое он несет журналистике “длинных текстов”. Но в планшет есть смысл заправлять тексты уж точно не напоминающие качественные переводы с одного иностранного на другой. И тем более важно не что написано, а как, когда мы держим в руках бумагу.

Даже допустив, что среди читателей журнала будут успешные и ценящие успех люди, захотят ли они читать о том, что один из них делал будучи младшим научным сотрудником НИИ? Вот моя 75-летняя мама об этом прочла бы, это укрепило ее в одной ей известной теории происхождения украинского капитала. Но она – не целевая аудиория… И мне это не интересно. Мне интересно про сейчас, а не про тогда. Про тогда надо было тогда и писать, уж на чем было. А то, пока пишем и читаем про тогда, сегодня становится вчера.

Буду не прав, если не отмечу статьи про насущные сегодняшние проблемы страны. Например, популизм. Вот только при чем тут Сбербанк России? Хотя, стоп, о чем я. Сам хотел же о сегодняшнем дне. И внушительный разворот с Путиным под загловком “Рука Москвы” не дает забыть чьим рукам мы обязаны сегодняшним днем. А рубрика “Ретрокапитализм” напоминает, что и прошлое у нас тоже общее.

Задержавшись на страничке “Цитаты” поймал себя на мысли что цитируемые там украинские издания пишут о том же и так же. Так был ли смысл огород городить, как, бывало, говаривали ретрокапиталисты? Видимо, был.

В огород, который построил в Украине Forbes, собрали наиболее успешных и перспективных журналистов, пишущих для, так называемой, “деловой аудитории” и этим фактически обезопасили себя от конкуренции, а может быть и ускорили процесс сворачивания украинского рынка печатных изданий вообще. Рекламы стало мало, а завтра ее будет еще меньше. Какой же смысл распылять этот небольшой бюджет по нескольким изданиям, где на два-три пишущих и читаемых автора полтора десятка дипломированных журналистов? Собрав этих немногих и выделяемые под них деньги в одном месте, заокеанский Forbes приступил к осуществлению самой заветной мечты самых успешных украинских лидеров всех мастей.

Имя этой мечте – монополия.